Комок в горле. Отчаяние в сердце. Безнадега в душе.

Селиксенские лагеря

Селиксенский гарнизон располагался там, где впоследствии вырос г. Заречный. Лагерь предназначался для подготовки солдат, уходивших на фронт.
Его строительство началось в августе 1941 г. А уже 17 сентября на войну была отправлена первая маршевая рота.
За 4 года через Селиксу прошло 400 тыс. бойцов. Последняя рота покинула пределы лагеря 27 февраля 1945 г.
Информация о том, что же на самом деле происходило на территории Селиксенских лагерей, всегда считалась «неудобной», а многие документы засекречены вплоть до сегодняшних дней.


Стрельбы проходили в глубоком овраге, который находился за границами нынешнего города, по другую сторону от железной дороги.
А в том месте, которое зареченцы называют «кольцом», когда-то был полевой аэродром. На него приземлялись самолёты с высокопоставленными чинами из Москвы и Куйбышева. Именно эти люди проводили проверки и докладывали наверх правду о Селиксе, которая не обнародована до сих пор.

О том, что 400 тыс. бойцов учились здесь побеждать Германию, долгое время рассказывали только человеческие кости, которые местные жители выкапывали на своих огородах. Информация о том, в каких нечеловеческих условиях жили эти люди и что им приходилось терпеть, ходила на уровне мифов и слухов.
Но после той работы, которую проделал историк Виктор Кладов, тема Селиксенских лагерей вышла на уровень научной дискуссии и публичного обсуждения.
«Мы добились того, что ввели эту тему в публичное пространство, – резюмирует он. – У нас появился более серьёзный материал, опирающийся на документы, факты и исторический анализ. И это всего лишь первый этап нашей большой работы».




Выжить в бою и не умереть в лагере
Главная функция Селиксенских лагерей заключалась в том, чтобы научить солдата выжить в бою.
По данным, которые собрал Виктор Кладов, в 1942 г. курс боевой подготовки занимал 2-4 недели. Но иногда он продолжался от 2 до 8 дней, после чего бойцы отправлялись на фронт.
Оценить сегодня уровень их подготовки тяжело, поскольку даже официальные документы противоречат друг другу.
Виктор Кладов: «Нам кажется, что документ – это некая священная корова, которая раскрывает глаза на всё происходившее. Но ничего подобного.
Изучая документы, обращаешь внимание, что одни и те же инспекторы, работая параллельно, делают совершенно разные выводы по качеству боевой подготовки. Условно говоря, в сентябре они пишут, что всё отвратительно.
Потом проходит 2 недели, и они заявляют, что комдив – умница, его надо ставить в пример. А ещё через 2 недели этого комдива снимают как не справившегося с организацией боевой подготовки».
Поработав с архивами 5 лет, историк Кладов ставит под сомнение даже результаты инспекторских проверок. Основанием для этого является судебное дело над командиром одного из батальонов.
Накануне высокой проверки он собрал подчинённых и сказал, что стрелять никто не умеет, но результат надо дать хороший. Бойцам вручили пули и молотки, приказав спрятаться за мишенями. И уже после того, как все отстрелялись, эти люди вышли из укрытий и сделали в мишенях пулевые отверстия. В результате подразделение получило неплохую оценку, но потом кто-то всё-таки донёс, и всё вскрылось.
«Это не единичный случай, – подчёркивает Виктор Кладов. – Я делал интервью с человеком, который 3 года служил там пулемётчиком и обучал тех, кто уходит на фронт. Он рассказал, что во время проверок его заставляли стрелять за всю роту, чтобы дать хороший результат. Потом эти цифры уходили в Москву и свидетельствовали о том, что бойцы подготовлены к фронту».
Землянки в Селиксенских лагерях были переполнены, люди спали вповалку, в 2 или даже 3 яруса. Зимой температура в землянках не превышала 8-10 градусов.
Главной бедой Селиксы считался голод.

В документах, где закрепляются нормы питания, есть упоминание про мясо. Однако ветераны рассказывают, что мяса не было. Их кормили, как правило, капустным супом. Причём капусту не резали, а рвали руками и бросали в котёл.
Кто-то вспоминает про кашу из мороженой чечевицы.
Голод сказывался не сразу, а недели через две или три. Если человек по какой-то причине задерживался в Селиксенских лагерях больше месяца, то начинал превращаться в дистрофика. Одновременно с этим обострялись хронические болячки, которые в отдельных случаях приводили к смерти.
В материалах тогдашних проверок отмечается, что организация питания была построена плохо. Вплоть до того, что не хватало посуды. В 1942 г. на пятерых солдат приходился один котелок. Люди шли на помойки и искали там выброшенные банки из-под консервов, чтобы использовать их в качестве посуды. В документах проверок зафиксировано, что бойцы питаются из вёдер и корыт.
Самая страшная потеря для Селиксы – это ложка. Если потерял ложку, то новую тебе никто не даст, и ты её нигде не найдёшь.

Миф о том, что причиной голода и высокой смертности являлось воровство со стороны командного состава, нашёл в расследовании Виктора Кладова лишь частичное подтверждение.
«С одной стороны, есть документы, которые действительно свидетельствуют о распространённых случаях воровства среди командного состава, – отмечает историк. – Но, с другой стороны, одного только хлеба этой огромной бригаде требовалось до 15 тонн в день. И даже если командиры что-то крали… Это не могут быть такие масштабы».
По мнению Виктора Кладова, главная причина голода заключалась всё-таки в низкой калорийности самого продовольственного пайка. В те дни, когда всё гнали на фронт, тыловые части снабжались по урезанному принципу и пищевая ценность пайка составляла 2700 калорий – это норма питания подростка. Для взрослых мужиков, которые испытывали тяжёлые физические нагрузки, это не могло перекрывать энергетических затрат организма.
К слову сказать, калорийность рациона в немецких тыловых частях в те годы была почти такой же.
«У немцев в тылу тоже голодали, и они тоже работали на фронт, – поясняет Виктор Кладов. – Это совершенно открытые данные, их историки не боятся об этом писать. И основной вопрос заключается всё-таки в том, выдерживались ли нормы питания?».


Сколько погибло?
Основной вопрос, который интересовал историка Кладова, касается смертности.
«Документы должны быть, но многие из них уничтожены, – поясняет он. – И у меня такое чувство, что это ещё в военные годы началось. А уж в послевоенные годы очень здорово продолжилось.
В итоге, большинство документов, которые могли проиллюстрировать самые острые темы, такие как смертность, заболеваемость, преступность и дезертирство, оказались уничтожены».
Стоит отметить, что Селиксенский гарнизон включал в себя несколько войсковых частей. В каждой из них должна была вестись книга учёта умерших бойцов. Однако до наших дней дожили всего лишь две таких книги, которые велись в 379-м и 103-м запасных полках.
Виктор Кладов: «Книга умерших по 103-му запасному полку сохранилась только за 1944 г., и в ней находится 60 имён. При этом надо подчеркнуть, что за период с 23 апреля по 9 ноября 1944 г. смертные случаи не регистрировались вообще. Если честно, у меня сложилось впечатление, что там выдраны страницы. Или был прямой запрет на регистрацию смертей».
Если верить официальным данным, то в самую страшную зиму с 1941 на 1942 гг., когда в лагере всё только строилось и бойцы спали в шалашах на скорую руку, смертность была в разы ниже, чем в относительно благополучном 1944 г.
«По 379-му полку книга потерь вообще велась только с 1943 г. по 1945 г., – уточняет Виктор Кладов. – Все остальные книги почему-то не сохранились, и это к вопросу о том, насколько правдивы слухи».
Историк пытался добыть документы в Центральном архиве Министерства обороны РФ. Однако ему их не дали, сославшись на некие внутренние инструкции и закон о защите персональных данных.

«Под таким предлогом можно закрыть что угодно, – полагает Виктор Кладов. – Это ещё можно понять, когда речь идёт о совершённых преступлениях. Но почему до сих пор засекречены те же схемы противодесантной обороны лагеря?»
Оказавшись в изоляции от официальных данных, историк попытался обратиться к воспоминаниям очевидцев.
«Они тоже оказались противоречивыми, – честно признаётся он. – Солдат видел одно, местный житель – другое, медсестра полкового стационара – третье, повар – четвёртое. Но даже при таких обстоятельствах иногда случается, что каждое воспоминание рисует одну и ту же картину. А значит, есть основания доверять словам ветеранов».


«Но никто почему-то не говорит о массовых расстрелах в кузнецком гарнизоне, – обращает внимание Виктор Кладов. – А вот про Селиксу говорят. И несколько независимых друг от друга свидетелей называют одну и ту же цифру расстрелянных: 23 человека».
То же самое касается и высокой смертности среди бойцов.
Виктор Кладов: «Можно ли говорить, что если не доказано, значит, этого не было? Я бы ответил, что так говорить нельзя. Косвенных свидетельств высокой смертности предостаточно, а дыма без огня не бывает.
В Кузнецке стояла такая же запасная бригада, в Каменке был свой большой гарнизон. Почему мы не слышим о высокой смертности в этих местах? И почему такая дурная слава шла именно о Селиксе?

Главное доказательство того, что командование пыталось скрыть высокую смертность, человеческие кости, которые находили в окрестностях Заречного.
Из официальных документов следует, что погибшие в Селиксе бойцы были похоронены на территории двух кладбищ: в Чемодановке и Ахунах. Там находились лазарет и госпиталь, куда заболевших солдат отправляли на лечение. И уже там их смерть регистрировалась официально.
Однако, по словам историка Кладова, очевидцы вспоминают ещё о 6 местах захоронений, которые находятся в окрестностях Заречного и даже в самом Заречном.
Одно из них – дом на ул. Торговой, 15, в северной части города.
«Это один из старейших домов, – рассказывает историк. – В своё время туда заселили медсестру, и она 50 лет прожила фактически на кладбище, поскольку дом построен на месте массового захоронения бойцов селиксенского гарнизона.

Женщина ходила к начальнику стройки и спрашивала, почему он ей дом на кладбище дал? Он ответил, что здесь повсюду кладбище, поэтому где дали, там и живи».
Долгое время она никому об этом не рассказывала, поскольку был режим секретности. Да и, будучи медсестрой, к трупам привыкла. Поэтому молча ухаживала за могилами и только под конец жизни рассказала всё журналистам.


К сожалению, тираж получился небольшим – всего 180 экземпляров. Книга не предназначена для продажи, зато с её электронной версией можно ознакомиться уже сейчас на сайте Областной библиотеки им. Лермонтова.
Кроме того, по результатам работы над проектом родилась электронная база документов. Виктор Кладов сделал её доступной для скачивания и выложил на гугл-диск. Порядка тысячи оцифрованных документов сгруппированы по разным аспектам, касающимся функционирования селиксенской бригады.
А на днях появился ещё один электронный сборник – выписки из архивных дел. Теперь каждый может провести собственное расследование и изучать то, что ему интересно (Панорама 3d, Архив документов, Архив документов).

В ролике "Помнят?.." есть одна очень интересная идея: красота мирной жизни - именно потому что помнят:





Так что пока помнят...

Дама говорит о том, что надо читать. Это ж придётся от пиваса и футбола по телеку отказаться.

Кстати, да, потому и запретили фашистскую литературу. Потому что было бы легко заметить, что наша современная российская государственная доктрина почти ничем не отличается от доктрины фашизма:)

Если бы мавзолей был в Киеве и его завесили бы тряпками, россияне бы страшно возмутились.

Всё очень просто. Ушлые ребята разворовали страну и теперь форматируют историю под себя. Вместо красного цвета Победы - георгиевская ленточка, пропаганда на всех уровнях о том, как жутко жилось при СССР,какой неэффективной была экономика, подмена традиций (парадов, демонстраций, праздников) новоделом...

Пять поколений- и полностью стираются черты врагов. Это факт.Сами себе скажите честно, как относитесь в Наполеону, войне 1812г? А к врагам Российской Империи в I мировую? Да , прошли те пять поколений\20*5=100лет\ А девочка права, "Майн кампф" надо читать . Просто, чтоб знать врага, для общего развития. В украине эта книга в 90-х свободно продавалась, я читал, но поклонником не стал.